Интервью с Алексеем Колтуновым для «Negative Creep»

Источник: negativecreep.ru

Расскажи, пожалуйста, о той группе услышав которую, ты понял, что будешь заниматься музыкой?
Это была «Nirvana». Я хорошо помню тот момент. Мне было лет 12-13 и я вместе с родителями ходил за покупками на рынок. На стеллаже с аудиокассетами мое внимание привлекла одна из них — с изображением, где Кобейн засунул пистолет себе в рот. Ну вот, мне купили кассету, я пришел домой, зашел в свою комнату, поставил сторону А, и первой песней была «Smells Like Teen Spirit». Я помню, что раза 3-4 перематывал её на начало. Меня необъяснимо цеплял вступительный риф, переход, ну и, само собой, припев. Конечно, сам вспоминаю сейчас этот эпизод и он выглядит просто каким-то классическим и «идеальным» что ли, но так оно и было.
Просто на самом деле я тогда занимался футболом и музыка меня не очень интересовала, так что никакого сверхъестественного озарения в тот момент не случилось. Ничего такого. Но сейчас, смотря на свою жизнь, ясно вижу — тот мой опыт, то переживание музыки было особенным, отличным от всего к чему я привык в жизни. И может тогда в моем сознании какой-то сдвиг случился. Кажется, что именно после этого события что-то во мне начало пробуждаться.

Твои воспоминания о первой группе, в которой ты принял участие?
Нам было по 16 лет. Втроем играли поп-панк и группа называлась «Палата N6» (я лишь спустя несколько лет узнал, что так в свое время ещё называлась группа «Кино»). Самое яркое воспоминание: я тогда купил свою первую примочку — самодельный перегруз, корпус которого был сделан из мыльницы и, помню, как-то возвращаясь домой после репетиции я оставил её в такси. Было очень жаль.

Однажды я побывал на выступлении группы «Dance Dance Dance», в которой ты принимал участие. Расскажи подробнее о том коллективе и о своей роли в той группе? Остались ли прижизненные записи, в которых участвовал?
Я в ней года два поиграл примерно, может чуть больше. Играл на гитаре ну и большинство песен были мною написаны. Конструкции и рифы, идеи текстов, всевозможные фишки — все было по большей части подражательно, так как это были первые опыты сочинения песен для большинства участников. В общем — ничего особенного, думаю таких групп в каждом городе собирается и распадается в год сотни и тысячи. Записи наверное где-то есть, но вряд ли они представляют какую-то культурную ценность.

Нас интересует начальный этап группы «6000000000себя». Тот период, когда у вас в составе было два компьютера, скомканных концертах группы «Fresh Kibe», поездках в Тольятти. Расскажи свое видение основания коллектива, что за люди вошли в состав группы, чем вдохновлялись, и что это было за время в твоей жизни?
Это был 2004—2005 год. Я учился в Самарской Академии Культуры и познакомился там с Димой Львовым — мы начали общаться на почве нашей общей любви к «Deftones». Я тогда ещё играл в «Dance Dance Dance», а он мне все рассказывал в какой крутой группе играет, что моя группа — отстой, что мне нужно играть с ними и все такое. Ну и как-то летом я согласился поехать к ним на репетицию. Я жил тогда в самом центре города, а нам пришлось ехать на самый его край в гетто 14-го микрорайона. Помню, что репточка находилась на третьем или четвёртом этаже старой недействующей школы в одном из классов — меня тогда очень впечатлил этот колорит. Я подумал, что это очень круто играть музыку в пустующем полуразвалившемся здании бывшей общеобразовательной школы. Но сама репетиция меня не особо вдохновила — мало кто умел играть, и вообще большинство присутствующих в тот день на репетиции мне показались какими-то гоповатыми. В общем, с музыкой тогда не завязалось, так, побухали на районе и все. В следующий раз я вспомнил про них следующей зимой, уже 2006 года. В моей жизни тогда происходили большие перемены: я решил уйти из предыдущей группы, потому что понял несерьезность всего мероприятия, переживал тяжелый разрыв в отношениях, переживал последствия развода родителей и переезд в новое место. И как раз в то время я в первый раз попробовал героин и амфетамин. Я помню, что хотелось совершить какой-то рывок вперед, чтобы оставить прошлое и начать что-то радикально новое в жизни, что соответствовало бы моим амбициям и ожиданиям. В то время уже и Мик был участником их группы и во время наших с ним встреч, когда он делал мне пирсинг, он очень эмоционально рассказывал о том, какой у их группы большой потенциал и какие у них большие планы. Я же на это думал про себя: «Ну да чувак, рассказывай мне, я был на их репетиции и видел какой у них потенциал — для того чтобы играть музыку недостаточно просто обвесить лицо железом и модно одеться». Так что я с ухмылкой рассматривал перспективу моего участия в их группе, потому что считал, что все они недостаточно хороши для меня и все такое. Хотя было одно, чем они были привлекательны для меня — своим поведением и как они (кажется сами того не осознавая) себя позиционировали. Мне нравилось то, что свое слаборазвитое умение играть на инструментах и неопытность они компенсировали дерзким и грубым отрицанием норм и стереотипов, которыми обросла сцена, оккупированная людьми, в сущности от этой самой сцены очень далекими. И скорее всего пацаны мои делали это несознательно, но оно так было и я это увидел в них. А этот дух, это настроение были очень созвучны тому, что чувствовал я: меня всегда очень сильно раздражали задроты, которые выпячивали вперед свое отточенное исполнительское мастерство и техническую оснащенность, на самом же деле не имея ни малейшего представления о подлинном предназначении музыки, что это не просто очередной дурацкий спорт человечества, где отчетность ведется и выводы делаются исходя из результатов соответствия каким-то там идиотским требованиям сложившихся стандартов среды их же порождающей, а это конкретный и вполне определенный язык для передачи информации, сама сила жизни, пульсирующая во всем и всюду и могущая стать выраженной в музыкальном акте, так сказать. И тот, кто этого не понимая, продолжает — тот до сих пор ещё приземлен и, получается, что просто дискредитирует музыкальное творчество как инструмент просвещения, засоряя эфир результатами своих слепых попыток «делать музыку» и тем самым продолжая укреплять порочный круг всеобщего помешательства и бреда. Хотя все это очень в стиле нашего мира. И скорее мои слова прозвучат странно и вызывающе непонятно, чем извратившееся до неузнаваемости понимание большинством по сути любого вида человеческой деятельности. Тем не менее, от характера настроений людей реальность положения дел не меняется — музыкой занимаются единицы. Ну так вот, и продолжая, скажу, что скорее всего именно этот момент стал главным аргументом в пользу того, чтобы я принял участие в группе. Я получал удовольствие, когда мы всем своим видом, присутствием, поведением вызывали негодование и дискомфорт и просто случайных людей, и так называемых «коллег по цеху». Я открыто ненавидел и презирал весь их упорядоченный образ жизни и их тихое и уютное поигрывание в группах, в свободное от работы и семейных дел время. Поэтому участие в будущих миллиардах стало для меня не столько возможностью для сочинения музыки, сколько возможностью для выражения моего несогласия и бунта против всего, что меня окружало. И я стремился использовать любые средства для того, чтобы подчеркнуть нашу радикальную непохожесть и обособленность от всех и всего вообще. А с двумя компьютерами на сцене лично для меня это больше в прикол было. Ну типа у Психеи один комп, а у нас будет два, куча народа на сцене и все такое. Ну вот. И немного погодя, немного прижившись друг к другу, мы поняли, что нам нужен крутой вокалист. Ну то есть крутой певец в классическом понимании этого, потому что мы конечно же петь не умели. Перебрали в голове возможных кандидатов, каким-то образом вспомнили про существовавшую в нашем городе тогда группу Гринч, в которой пел Антон Семин, и не помню кто именно пригласил его к нам на репетицию. Дальше он пришел, спел, ну и всем понравилось. Так вот примерно собрались миллиарды. А вдохновлялись. Да была куча групп которые мы слушали: «Психея», «#####», «The Used», «Underoath», «Finch», «Emery», «Idiot Pilot», «Radiohead» и ещё много кого и много электронной музыки, в основном электро, транс и драм’н’бэйс.

Чем сейчас занимаются люди из того первого состава, поддерживаешь ли с кем-то отношения?
У большинства парней уже семьи, Каряка и Антон стали отцами. Жизнь продолжается. Знаю, что музыкой точно все занимаются: Андрей играет на бас-гитаре в группе «C.H.O.I.», Гоша погружен в свои атмосферно-мистические ритмо-инсталляции, Каряка пишет смесь из брэйкбита, трип-хопа, хип-хопа и много чего ещё в «Esterhazi», у Антона группа «Fredi Ostyn», играющая что-то вроде синти-попа. Каждый движется в своем направлении.

После старта и первых записей группа как-то быстро поднялась, и я ждал, что вот-вот и группа встанет в один ряд с такими коллективами, как «Психея», например. Лично меня радовало, что при всей этой моде в 2007 году группа стояла особняком от всего этого движения. Расскажи о том, как писался альбом «Прошу, убей меня» и как он издавался?
Да, было очевидно, что группа сразу вызвала резонанс. И да, мы стояли особняком от всех групп той волны. Я много думал о том, почему мы не смогли воспользоваться растущим успехом и умножить его. Думаю, что я мог повлиять на это. Но этого не произошло. «Прошу, убей меня!» мы начали писать 11 сентября, а полностью свели к концу ноября 2006 года. Для меня это было удивительным опытом, но впоследствии опустошающим. Я уже говорил в одном интервью, для меня это время было наполнено электричеством. Вся моя способность воспринимать и чувствовать были обострены кажется до возможного на тот момент максимума. Как сказал один поэт: «Я взвихрил свою кровь». Я полностью отдал себя этой работе. Помню даже, что когда кончались деньги, я продал свой Gibson SG по ужасно заниженной цене. Сейчас конечно понимаю, что это была очень неразумная трата, особенно учитывая то, что на оплату записи (ради чего и продавалась гитара) ушла только треть вырученных денег, остальное же я потратил на наркотики. Помню в те три месяца, когда песни писались и сводились, для меня не существовало ни прошлого, ни будущего и я вообще не задумывался о том, что будет после того как альбом будет готов. Все бытие ограничилось процессом создания альбома и больше не было вообще ничего. А издание. Сначала мы практически сразу после сведения выкладывали каждый трек на нашей странице Liveinternet. А летом 2007 года, когда группа уже была близка к распаду мы подписали контракт с «A-One Records» на до смешного дурацких условиях. Но я тогда прибывал в таком состоянии, что не обладал достаточным количеством внимания для того, чтобы вдуматься в происходящее. У меня уже были серьезные проблемы с зависимостью от наркотиков, и это влияло на все, чем я занимался и соответственно, на мою способность вести дела и принимать решения. Насколько мне известно, единственный тираж вышел в октябре 2007 года. Для этого издания мы пересвели весь материал и добавили больше электроники.

Расскажи, пожалуйста, подробнее об этом странном сотрудничестве с «A-One Records». Ещё при жизни группы ты постоянно упоминал о наплевательском отношении лейбла к группам, а также каких-то советах со стороны «trust records» и прочих контор. Вообще каким образом был устроен музыкальный бизнес в нулевых?
Да тут особо и нечего рассказывать. Сказать что-то хорошее об этом сотрудничестве я не могу, а говорить плохое нет желания. А то, что десять лет назад я в резкой форме возмущался тому грубому несоответствию действительности моим ожиданиям от подписанного контракта — так это я сам виноват — не надо быть таким наивным — ведь тогда в их кабинетах сидели те же самые нацеленные исключительно на прибыль дельцы, что и в любых других офисах, специализирующихся на продаже техники или каких-нибудь газет и журналов. А я полагал, что группе будет оказываться поддержка — очень наивно с моей стороны. И я не помню уже, что конкретно говорил о «trust records». Но помню свои сожаления о том, что мы выбрали не их.
Как обстоял музыкальный бизнес? Да никак. Были энтузиасты с гитарами, которые мечтали, играли, слушали, вдохновлялись, опять мечтали и готовы были на многое пойти ради осуществления этой своей мечты о сцене, альбомах, признании, турах и всем таком. И были люди, которые в определенный момент поняли, что и на этом тоже можно заработать. Ну и некоторые заработали наверное. Ничего особенного. И наверное есть люди, которые смогут дать более подробное описание того, что ты назвал «музыкальным бизнесом в нулевых».

Ездили ли вы в туры в этом составе? Какие города удалось посетить? Запомнились ли какие-то выступления?
До серьезных туров группа так и не дожила. Были в нескольких городах. Наверное все концерты были запоминающимися — каждый по своему. И в конце концов, мы ведь говорим о событиях десятилетней давности.

Лично мне запомнилось очень странное выступление на легендарном среди странных людей «Грушинском» фестивале, где вы сыграли почти полторы песни. Как вообще туда попали, зачем это было нужно и часто ли приходилось сталкиваться с тотальным непонимаем вашей музыки?
О да. Веселый был концерт. Не помню точно как мы узнали, что впервые за всю долгую историю фестиваля помимо традиционной программы с бардовскими песнями и алкогольным безумием, организаторы поставят сцену для рок-групп. Мною эта новость была встречена с насмешкой и было решено поехать туда только ради того, чтобы все разнести — в прямом и переносном смысле. Ну и поехали. Это был полный угар: мы вышли на сцену в абсолютно диком состоянии, звук и организация, как и ожидалось, были просто смешными и главной целью для нас конечно же было наделать как можно больше шума и присутствием своим как бы вбить осиновый кол в сердце этого мероприятия, ахаха. И нам удалось провести на сцене действительно совсем немного времени, но произведенным эффектом кажется все участники были довольны. Я помню яростные лица нескольких разгоряченных алкоголем любителей песен под гитару, которые выбежав из толпы похожие на зомби с криками направлялись к сцене. Так что можно сказать, что группа оставила после себя неизгладимый след в истории Грушинского фестиваля бардовской песни. Да, это было очень весело.

В интервью «Ровеснику» ты говорил, что видишь Самару новым Сиэтлом. Нового Сиэтла точно не случилось. Ты действительно верил, что так оно будет? Какого-то единения в Самаре не ощущалось, а отношение других музыкантов было к вам какое-то опасливое либо негативное если я правильно помню.
Насчет нового Сиэтла. Знаешь, я думаю, что говорил так, как бы призывая и журналистку и читателей интервью и самого себя к перемене в восприятии относительно развития андеграунда. То есть думаю, что хотел сказать, что в культурном смысле Самара есть эпицентр творческой энергии и духа в не меньшей степени, чем Сиэтл или любой другой город, отмеченный каким-то великим становлением. Уверен — именно это я тогда и хотел сказать. И соответственно я не то что бы верил в это — я в этом жил. Находился и пребывал, ощущая эту энергию повсюду, как она входит и выходит из меня, проходит через меня. Так что дело не в городе или каком-то конкретном месте. А в способности человека быть проводником. И если этот канал в нём открыт, то не важно, где этот человек находится — это место озарится от проявления этой энергии и силы и преобразится под её влиянием. Как-то так наверное. И можно это ясно увидеть если присмотреться к истории в данном случае рок-музыки. А тогда я ведь ещё маленький был — чувствовать чувствовал, переживать переживал, но вряд ли мог даже для себя сформулировать, что вообще происходит и с чем я имею дело. Вот и сейчас у меня получается высказывать свои соображения по этому поводу не так выразительно как хотелось бы. Так что видно в том интервью я хотел поделиться радостью и восторгом от своего сознания того, кто мы такие и как велико то, что мы делаем, но просто не знал тогда какими словами говорить и какие образы использовать. Ведь наверное большинство людей испытывают затруднения в подборе слов, когда пытаются разговаривать о таких величинах.

В какой-то период ты говорил о возможном сотрудничестве с Павлом Руминовым. Действительно ли велись какие-то переговоры о съемках и чем тебя цепляло его творчество?
Насчет Руминова — это вообще призрачная история. После увиденного мною интервью и просмотренного фильма я искал сотрудничества с ним и мы пытались выйти на связь, но категории были слишком разные — его фильм показывали в кинотеатрах всей страны, а мы были андеграундной группой и не имели опыта в осуществлении подобных замыслов. Дальше планов ничего не пошло.

После этого альбома в коллективе практически полностью сменился состав. Появились новые музыканты из тольяттинской группы «Bized». Что произошло?
Летом 2007 года на поверхность вышел конфликт, который созревал долгое время между мной и Антоном. Хотя наверное между всей группой и Антоном. Наши недопонимание и взаимное недовольство разрастались как пузырь, и конечно, в один прекрасный момент этот пузырь лопнул. Распад начался собственно с резкого разрыва с Антоном. Хотя ещё до окончания записи осенью 2006-го из группы ушел второй гитарист Андрей. Совсем немного времени спустя, после расставания с Антоном ушел Серега Карякин. А после мы с Гошей начали предпринимать решительные действия, чтобы сохранить группу. Темные были деньки, в частности для меня. Вся эта атмосфера распада действовала на меня очень угнетающе. И по качеству переживаний напоминала этакий начинающийся глобальный отходняк после длительного мощного трипа.

В этом составе была выпущена какая-то репетиционная демка, после которой как я помню группа прекратила свое существование. Как много материала было написано, но не записалось. Есть ли неопубликованные песни, или все что было в итоге утекло в сеть?
После недолгих обсуждений возможных кандидатов, я и Гоша поехали в Тольятти, где предложили ребятам из «Bized», а именно Яше и Эдику, стать участниками группы. Демки, которые гуляют по интернету — это все что есть, все что было придумано. Треков 5-6, может быть 7, если учитывать наброски. Я помню, что мы планировали записывать макси-сингл из 4-х треков и уже вели переговоры с одной или двумя студиями в Тольятти. Но потом в какой-то момент ребята позвонили мне и сказали, что больше не хотят иметь отношения к группе. Я тогда даже не стал ничего спрашивать или возражать, а просто принял это их решение. И я их понимаю, и кажется тогда тоже понимал. Со мной было трудно взаимодействовать из-за того образа жизни, который я вел — в то время я редко бывал трезвым и мне постоянно приходилось заботиться о том, чтобы поддерживать себя в определенном состоянии — проще говоря, я плотно торчал и это сказывалось на всем: на моем поведении, на том, каков я был в общении, на том насколько я был надежен и все такое. Так что неудивительно, что порядочные и уравновешенные ребята, для которых как мне кажется порой было просто дико наблюдать меня, мои выходки и всю мою жизнь, высококонцентрированную безумием и непредсказуемыми заворотами, не выдержали такого. Неудивительно, что парни решили прервать наше сотрудничество. Мало кто выдерживал меня того. Это был конец ноября 2007-го года. Темный ноябрь. Примерно так завершила свое существование группа «6000000000себя».

Расскажи вообще о Тольятти и как ты воспринимал этот русский Детройт? Лично мне казалось, что места депрессивней придумать тяжело, но всегда удивляло, что талантливых и интересных групп там больше в разы.
Ну насчет «места депрессивней придумать тяжело» ты, конечно, загнул. Сгоняй в Чапаевск хотя бы. Ну правда, есть ведь такие жуткие дыры. А Тольятти. Ну, во-первых, я там родился. Люблю этот город. Для меня в нём есть нечто по-особенному притягательное. Именно в его на первый взгляд непривлекательном ландшафте с однообразными кварталами и панельными многоэтажками, навевающими тоску, меня всегда что-то завораживало. Не буду пытаться дать название тому впечатлению, которое на меня производит город. И наверное в его атмосфере люди, не находя источника вдохновения вовне, обращают все внимание внутрь себя, не расточая его на множество ярких, но в итоге ничего не оставляющих после себя явлений как это может происходить в больших городах. Я предполагаю. Наверное это одно из возможных объяснений того, как в таком культурно пустом и бедном на впечатления городе могут развиваться такие яркие таланты, которых действительно очень много. Но в любом случае для того, что мы сейчас обсуждаем необходима пометка «прошлое» так как за последнее десятилетие скачек в развитие интернета вообще на всем сказался и продолжает и мы только ещё лет через десять сможем примерно увидеть как этот скачек повлиял на творческий климат и музыкальную среду Тольятти.

После того, как коллектив «6000000000себя» прекратил свое существование, появилась группа «Overland». Расскажи об этой группе, как она была образована, кто принимал участие записях, поскольку их осталось приличное количество. В чём принципиальное различие группы «6000000000себя» и группы «Overland»?
В феврале 2009 года мне написал Ваня Полтаев — барабанщик из того же Тольятти, с которым мы пересекались на нескольких концертах и тусах, но лично не были знакомы. Ваня предложил поиграть вместе, и уже примерно через неделю он приехал ко мне в Самару. Так и началось наше знакомство. В течении зимы мы ездили друг к другу в гости, гуляли, бездельничали, бухали, дули и веселились на репточках особо не заморачиваясь над тем, что мы какой-то там материал пишем и все такое. Так что к концу зимы была только сырая «infobody attack». В марте и апреле у себя дома в Самаре я написал «H», «more and more» и «666руб.50коп». И кажется на 5-е мая мы арендовали студию в Самаре на деньги моего друга Стаса. Помню, что «more and more» и «H» мы ни разу с Ваней вдвоем не играли, и барабанные партии он придумывал прямо в студии по ходу записи. Все происходило очень быстро и при этом непринужденно. Весело было. И отдельная история с песней «Dead line»: накануне записи мы с Ваней где-то тусили и поздно легли спать в непонятном состоянии, а в студии нужно было быть в 12 часов. Помню, что часов в 9 утра за моим окном не переставая и ужасно навязчиво начали каркать вороны, грубо разбудив меня. Когда я понял, что сон ко мне уже не вернется, то поднялся с того места, где мы спали, взял в руки бас, включил комбик и как-то с первых щипков струн начала наигрываться тема «dead line». Под карканье ворон я ей придал форму, разбил на фрагменты и тогда, уже с первых минут я ощущал, что это я сейчас пятый трек для альбома играю. Атмосфера была очень необычная из-за этих ворон. Чувствовалось что-то мистическое в происходящем. А по дороге в студию я накидал примерный текст и в самом конце сессии мы эту песню записали. Вот таким образом за 6 часов и три тысячи рублей был записан альбом «Overland» — «22.These days give birth to something». Очень необычный музыкальный альбом — он впитал в себя дух той нашей пьяной, иррациональной, отделенной от остального мира жизни. Именно тем хорош альбом — что он живой. Пускай сырой, местами мутный, местами вычурный, незрелый, но он живой, в нём есть электричество.
Следующий альбом я писал один. «Death which comes in the morning» — это самая темная страница моей жизни, определенно. Песни этого альбома, как слепок с состояния моей души в тот период. Я писал его почти ровно три месяца. С 8-го апреля по 9-е июля 10-го года. Из-за эмоций и чувств, которые вызывает содержание песен, этот альбом трудно слушать. Вот он уж действительно тяжел для восприятия. За исключением 22-х минутной симфонии утра «In my place…» и эпической «I am ok» альбом можно смело назвать чёрным. А эти два трека одновременно являются частью большого альбома и как бы сами по себе — отдельные самодостаточные и очень тяжеловесные работы. Я их выпустил в виде синглов в течение месяца до релиза альбома.
Ещё одна студийная работа «Overland» — «Hello». И здесь также как на альбоме «Death which comes in the morning» партии всех инструментов я придумывал и прописывал сам. С его созданием связана интересная история. Как-то после очередной неуравновешенной ночки на очередной квартире с малознакомыми людьми я возвращался по трамвайным путям к месту, где тогда проживал. Вокруг день начинался, люди сновали туда-сюда от домов к остановкам, а я шел посреди всего этого в неизвестном направлении, шел по трамвайным путям, вдыхал утренний воздух и все такое, и вдруг резко ощутил, что нестерпимо хочу сочинить что-нибудь. Это была суббота 14-го августа 10-го года. А через две недели трек был готов. Наверное это моя любимая запись из когда-либо сделанных. Чем «Overland» принципиально отличается от миллиардов? Тем, что саунд и содержание песен «Overland» в большинстве случаев это исключительно мое творение, тогда как в миллиардах саунд и характер сочиняемых песен, как ни крути, формировался под влиянием особенностей каждого, кто принимал участие в придумывании, дополнении и исполнении музла.

После группы «Overland» ты надолго пропадал и никаких музыкальных новостей от тебя не было. Чем занимался в этот период?
С осени 2011 и до весны 2014 я лечился от наркотической зависимости в нескольких центрах реабилитации. С большим трудом мне давалось это лечение, и поэтому затянулось на несколько лет. Хотя в масштабе проблемы зависимости несколько лет это совсем немного.

Внезапно появилась группа «pureall», и как в случае с группой «6000000000себя» резко появился альбом. Как были написаны и записаны эти песни? В каком состоянии группа находится сейчас и стоит ли от неё ожидать новых записей и выступлений?
«pureall». Эту группу я собрал сразу после возвращения из своей «восстановительной ссылки». Хотя скорее я прервал свою ссылку ради того, чтобы собрать новую группу. Весной 2014 я вернулся в Самару и тогда очень быстро сформировался состав группы — я плюс два бывших участника миллиардов в лице Каряки и Андрея и юный вундеркинд Руслан Блинков. Большая часть песен состоит из фрагментов, набросков, зарисовок придуманных мной в разное время за последние 10 лет. Только 2 песни от начала и до конца явились результатом нового взаимодействия — это «Everfall Prayer» и «School of Art’s». В основу всего остального легло уже давно носимое мною в себе, так сказать. И конечно ребята привнесли очень-очень много в содержание песен и та жизнь, которой дышат песни «pureall» — изошла от всех четверых участников в равной степени. Отдельная история с песней «Tragedy of the Leaves», написанной на стихи Чарльза Буковски. Она, кстати, была самой первой записью группы — мы вдвоем с Русланом записали её в первых числах июля 2014 года. Отличная группа, очень крутой материал. Но для меня огромным разочарованием в результате стал записанный альбом — потому что между тем, каким я и все остальные музыканты группы его планировали и представляли и тем, каким он получился в итоге разница очень большая. Я очень недоволен результатом. И самое печальное то, что причиной этому явились те же ошибки в организации и реализации, что были допущены мною и в 2006-м и 2009-м и 2010-м годах. А это значит, что я не сделал нужных выводов. Это очень хреново. Надеюсь удастся сделать их на этот раз. Сейчас проект заморожен. Есть два трека, которые мы планировали записать, обсуждали это, но до дела пока что так и не дошло. Но не исключено, что когда-нибудь группа «pureall» выпустит что-то новое или возобновит концертную деятельность.

Расскажи о музыкантах, которые оказали на тебя влияние в музыкальном или человеческом плане?
В разное время на мое музыкальное мышление повлияло очень много групп. Вот некоторые: «Deftones», «Silence kit», «Yourcodenameis:Milo», «Sneaker Pimps», «Underoath», «Психея», «Mogwai». Но ещё раз скажу — их очень много. А если говорить об опыте какой-либо личности, который мне по душе пришелся, то тут ведь не только музыка. На меня в свое время сильно повлияли истории, описанные Чарльзом Буковски, Львом Толстым. Меня восхищает Фицджеральд — его удивительный стиль и трагическая судьба. Меня завораживает мистический и волшебный Мураками. Наследием многих творцов я вдохновляюсь.

Чья идея, использовать видеоряд из фильма «В субботу» к песне «pureall». Чем этот фильм близок тебе? И в целом интересно твое мнение о современном русском кинематографе.
Это была моя идея. Осенью 2014, когда полным ходом шла запись альбома «School of Art’s», я случайно купил диск с этим фильмом в каком-то книжном магазине. Сколько себя помню, меня всегда приводила в трепет тема чернобыльской катастрофы и её последствий и поэтому все, что с ней связано мгновенно привлекает мое внимание. Фильм произвел на меня сильнейшее впечатление своей атмосферой и энергетикой — во время просмотра я будто действительно ощущал в происходящем на экране присутствие некоего радиационного фона. Помню это приводило меня в детский восторг. В сюжете фильма явно прослеживалась линия отношений между мужчиной и женщиной, а песня «backstage garden» как раз посвящена этой теме. Так что идея с наложением видеоряда на песню созрела очень быстро — к этому очень многое располагало. А насчет русского кино? Да так же как и насчет всего русского вообще. Я думаю, что гению русского человека ещё долго предстоит раскрываться, пробивая свой жуткий темный грузный панцирь, который на него надет кажется самим течением жизни, историей, провидением — не знаю почему все так. И по каким-то дьявольским причинам этот гений заключен, закован, зажат, задавлен, втиснут в страшные, кошмарные условия среды и обстоятельств не желающего ничего слышать кроме «уместных, приемлемых и понятных предложений» стремительно нищающего мира. Так что русский кинематограф, также как и не русский, за редкими исключениями, болен. Так же как и все остальное, что может быть создаваемо больными людьми.

Есть ли какая-то главная мысль, которую ты хотел донести до слушателя всем своим творчеством?
Я сейчас вижу все мое творчество как результат естественного процесса. Как дыхание для легких и для всего физического тела, как ходьба для ног, как осязание для пальцев так для моего душевного и духовного человека в постоянном творческом воплощении заключается момент жизнедеятельности. И это процесс если не самопознания, то хотя бы попытка наблюдать себя, узнавать себя через рассматривание изменений внутри. Попытка узнать что-то о себе. И может быть понять, как-то определить, внести ясность. И кажется, что из строк всех написанных мною песен я в первую очередь сам к себе обращаюсь. Спрашиваю, отвечаю и пытаюсь идентифицировать в себе что-то: новое знание, новый опыт может быть поэтому я думаю, что все мои песни и музыка это очень личное.

Комментарии